Родилась 28 ноября 1960 г. в пос. Зимовники Ростовской области. Окончила профтехучилище № 2 в г. Ростове-на-Дону по специальности контролёр ОТК. Работала на заводе «Ростсельмаш» в доводочно-сдаточном цехе. Поэт, прозаик. Член литобъединения «Ростсельмаш». Автор книги стихов «И свет, и тьма». Имеет многочисленные публикации в периодике, коллективных поэтических сборниках. Печаталась в альманахе «Южная звезда», литературном журнале «Вдохновение».
* * *
Сожалею о том,
Что когда-то прошла
Мимо.
Сожалею о том,
Что тебе не была
Милой.
Сожаленье моё,
Сожаленье моё
Горько.
Отраженье твоё
В сожаленье моём
Только.
Тебе
Свежесть твоя, как улыбка младенца.
А красота не подвластна сравненью,
разве что – с юностью юного сердца,
разве что – только с нежною нежностью.
Поиска ради взлелеял желанье,
экстравагантностью стиснув до боли
чистую душу. Да только вот ранее
мог ли ты знать, что зовётся Любовью,
той непорочной – как ангелы Света,
бдящие святость всего мирозданья?!
Ты – индивид – заглянул в неизвестность,
И бредишь теперь синими далями.
* * *
Чернеющей пропастью дали манят.
Испиты преграды.
Пустоты вливаются в тело, как яд.
И прокляты даты.
Безумно безверие в шорохе звёзд.
Зимы покрывало…
И смерти, и жизни постылый вопрос:
«Блуждать не устала?»
И темень монетой падёт на глаза –
безбожье, безбесье.
…Застой горизонта слепит образа
преддверием вести.
* * *
Прикосновенье подрагивает –
то крылья бабочки белой,
готовой вот-вот полететь.
Дыханье не может осилить
лёгкого пёрышка голубиного.
Запах играет, как перламутр
жемчужины настоящей.
Дрожь – невидимые токи Вселенной...
Не бойся – это музыка сердца,
обречённого на любовь.
Прислушайся: как необычно его
звучанье, наполненное
новыми чистыми звуками.
Ты тоже слышишь?
Выходит, не так это страшно – любить!
Нужно (всего-то) иметь Сердце.
* * *
Губы-соль.
Чья-то боль.
Не прийти. Не помочь.
Ночь в душе. Только ночь.
Взгляд-призыв.
Чей-то срыв.
Не дано превозмочь.
Ночь в душе. Только ночь.
Ты прости.
Не спасти.
И вину не пророчь.
Ночь в душе. Только ночь.
Путешествие
И входят люди в сложных лицах
в прямоугольник, в креслица.
Им ожидание приснится
неторопливого творца;
ещё круги в движенье плотном
дополнят плавность колеса...
И мнится в отраженье нотном
вагончик, вёзший чудеса:
окошки светятся доверьем,
летят шары, и неспроста
легла дорога по апрелю...
И симпатична простота.
* * *
Иней блестящий – слеза
из глаза неба.
Зачем ты сказал,
«мне бы…»
Капля – прочерк
в воздухе тёплой ночи.
И многоточьем –
тающий иней,
я,
след фонаря.
Звуки одиночества
Извращённая, изощрённая пытка тоски
в безысходность бросает вновь кастаньеты,
и, луною-дикаркой, отвернувшись от неба,
бродит грешницей, блудит в объятьях ничьих.
…Зов тягучий и тонкий, как сумрак во сне,
держит долгую нотку сентиментальную
всё о песне знакомой – глаз и пенсне,
но причастную странному вечному таинству.
* * *
Расчешите мне чёлку
гребнем русским старинным.
Я устала улыбку
прятать в погребе длинном.
И с ресниц моих сбросьте
грузы взглядов сенсорных.
Мы идём с Вами вместе
вдоль души иллюзорной.
Проведите ладонью
по губам, ждущим слова.
Подышите легонько…
Пейте сны мои снова.
Вольность
Немыслимые высота и лёгкость
окутаны смиреньем, расстояньем, –
то песня угасающего солнца
в погоне за гармонией случайной.
И только – оперенье в переливах,
размах да ошалелая свобода
на крыльях виртуозного светила.
И звуки как призывы саксофона.
Дождливо
Грязи, хляби затаскали
пространство земли,
заласкали мягкостью почвы.
И по линиям плавными
штрихами косыми
пробирается вкрадчивость
шёпотом сонным,
исходящим от свежести
полубогемной
и угрюмой, как власть,
а быть может, как время,
чтоб едва лишь пригубить
тоскованье земли.
И тихо, глоток за глотком –
голубыми небными
в томительном усилии вобрать в себя,
оставляя землю в её неизменности.
Случается близость
Сбылось касание сердец.
Интимный вздох. Нежнейший звук.
Как будто расписной ларец
распластан в воздухе. И вдруг –
родство навылет и на влёт,
глубокая проникновенность,
искрится запахом высот
привязанности – и нетленность...
И краски выткали приязнь
как радужное единенье,
как жгут чувствительности. Связь
теснее, чем слиянье с тенью.
* * *
Деревья. Камни.
И птицы. Черви.
Куда, куда мне
До их значенья.
Деревья чутки.
Деревья ломки.
Я им – в подмётки.
Я им – в обмолвки.
А камни жёстки.
А камни хлёстки.
Я им – в набойки,
Я им – в гвоздочки.
А птицы – точки.
А птицы – промельк.
Я им – подмостки.
Я им – невольник.
Лишь червь мне близок:
ползёт, не видит –
ни красок жизни,
ни прочих истин...
* * *
Как одежду тело сбрасываю:
Обнажённая и колючая.
И надежду в душу втаскиваю,
Завываньями навьюченная.
Ах, надежда, ты единственная, –
ты осталась здесь – все давно ушли...
Ах, надежда! Ах, таинственная,
как святая смесь – оберег души.