Медведева Елена

Родилась 28 ноября 1960 г. в пос. Зимовники Ростовской области. Окончила профтехучилище № 2 в г. Ростове-на-Дону по специальности контролёр ОТК. Работала на заводе «Ростсельмаш» в доводочно-сдаточном цехе. Поэт, прозаик. Член литобъединения «Ростсельмаш». Автор книги стихов «И свет, и тьма». Имеет многочисленные публикации в периодике, коллективных поэтических сборниках. Печаталась в альманахе «Южная звезда», литературном журнале «Вдохновение».

* * *

Сожалею о том,

Что когда-то прошла

Мимо.

 

Сожалею о том,

Что тебе не была

Милой.

 

Сожаленье моё,

Сожаленье моё

Горько.

 

Отраженье твоё

В сожаленье моём

Только.

Тебе

Свежесть твоя, как улыбка младенца.

А красота не подвластна сравненью,

разве что – с юностью юного сердца,

разве что – только с нежною нежностью.

Поиска ради взлелеял желанье,

экстравагантностью стиснув до боли

чистую душу. Да только вот ранее

мог ли ты знать, что зовётся Любовью,

той непорочной – как ангелы Света,

бдящие святость всего мирозданья?!

Ты – индивид – заглянул в неизвестность,

И бредишь теперь синими далями.

* * *

Чернеющей пропастью дали манят.

Испиты преграды.

Пустоты вливаются в тело, как яд.

И прокляты даты.

Безумно безверие в шорохе звёзд.

Зимы покрывало…

И смерти, и жизни постылый вопрос:

«Блуждать не устала?»

И темень монетой падёт на глаза –

безбожье, безбесье.

…Застой горизонта слепит образа

преддверием вести.

* * *

Прикосновенье подрагивает –

то крылья бабочки белой,

готовой вот-вот полететь.

Дыханье не может осилить

лёгкого пёрышка голубиного.

Запах играет, как перламутр

жемчужины настоящей.

Дрожь – невидимые токи Вселенной...

Не бойся – это музыка сердца,

обречённого на любовь.

Прислушайся: как необычно его

звучанье, наполненное

новыми чистыми звуками.

Ты тоже слышишь?

Выходит, не так это страшно – любить!

Нужно (всего-то) иметь Сердце.

* * *

Губы-соль.

Чья-то боль.

Не прийти. Не помочь.

Ночь в душе. Только ночь.

 

Взгляд-призыв.

Чей-то срыв.

Не дано превозмочь.

Ночь в душе. Только ночь.

 

Ты прости.

Не спасти.

И вину не пророчь.

Ночь в душе. Только ночь.

Путешествие

И входят люди в сложных лицах

в прямоугольник, в креслица.

Им ожидание приснится

неторопливого творца;

ещё круги в движенье плотном

дополнят плавность колеса...

И мнится в отраженье нотном

вагончик, вёзший чудеса:

окошки светятся доверьем,

летят шары, и неспроста

легла дорога по апрелю...

И симпатична простота.

* * *

Иней блестящий – слеза

из глаза неба.

Зачем ты сказал,

«мне бы…»

Капля – прочерк

в воздухе тёплой ночи.

И многоточьем –

тающий иней,

я,

след фонаря.

Звуки одиночества

Извращённая, изощрённая пытка тоски

в безысходность бросает вновь кастаньеты,

и, луною-дикаркой, отвернувшись от неба,

бродит грешницей, блудит в объятьях ничьих.

…Зов тягучий и тонкий, как сумрак во сне,

держит долгую нотку сентиментальную

всё о песне знакомой – глаз и пенсне,

но причастную странному вечному таинству.

* * *

Расчешите мне чёлку

гребнем русским старинным.

Я устала улыбку

прятать в погребе длинном.

 

И с ресниц моих сбросьте

грузы взглядов сенсорных.

Мы идём с Вами вместе

вдоль души иллюзорной.

 

Проведите ладонью

по губам, ждущим слова.

Подышите легонько…

Пейте сны мои снова.

Вольность

Немыслимые высота и лёгкость

окутаны смиреньем, расстояньем, –

то песня угасающего солнца

в погоне за гармонией случайной.

И только – оперенье в переливах,

размах да ошалелая свобода

на крыльях виртуозного светила.

И звуки как призывы саксофона.

Дождливо

Грязи, хляби затаскали

пространство земли,

заласкали мягкостью почвы.

И по линиям плавными

штрихами косыми

пробирается вкрадчивость

шёпотом сонным,

исходящим от свежести

полубогемной

и угрюмой, как власть,

а быть может, как время,

чтоб едва лишь пригубить

тоскованье земли.

И тихо, глоток за глотком –

голубыми небными

в томительном усилии вобрать в себя,

оставляя землю в её неизменности.

Случается близость

Сбылось касание сердец.

Интимный вздох. Нежнейший звук.

Как будто расписной ларец

распластан в воздухе. И вдруг –

родство навылет и на влёт,

глубокая проникновенность,

искрится запахом высот

привязанности – и нетленность...

И краски выткали приязнь

как радужное единенье,

как жгут чувствительности. Связь

теснее, чем слиянье с тенью.

* * *

Деревья. Камни.

И птицы. Черви.

Куда, куда мне

До их значенья.

Деревья чутки.

Деревья ломки.

Я им – в подмётки.

Я им – в обмолвки.

А камни жёстки.

А камни хлёстки.

Я им – в набойки,

Я им – в гвоздочки.

А птицы – точки.

А птицы – промельк.

Я им – подмостки.

Я им – невольник.

Лишь червь мне близок:

ползёт, не видит –

ни красок жизни,

ни прочих истин...

* * *

Как одежду тело сбрасываю:

Обнажённая и колючая.

 

И надежду в душу втаскиваю,

Завываньями навьюченная.

 

Ах, надежда, ты единственная, –

ты осталась здесь – все давно ушли...

 

Ах, надежда! Ах, таинственная,

как святая смесь – оберег души.