Иванов-Милюхин Юрий

Родился 4 ноября 1945 года. Выпустил семь книг прозы, изданных в Ростове-на-Дону, Москве, Санкт-Петербурге: «Приёмный пункт», «Ростов-папа», двухтомник «Терские казаки», детектив «Атаманский клад» и др. Лауреат первой премии «Ростсельмаша», премии Анатолия Софронова, премии «Роствертола», премии комсомола Дона, победитель Всесоюзных, Российских и Международных (в Интернете) конкурсов, член Союза журналистов СССР и России, член Международного Союза писателей «Новый современник».

Сраная демократия

 Я торопился домой с утренней прогулки, как всегда, времени не хватало. Подморозило. Впереди шли две женщины бальзаковского возраста, по нынешним меркам сносно одетые, не голодные. Тротуар тянулся вдоль железного забора, за которым находился университет железнодорожного транспорта, – скорее всего, женщины работали там. Я пошел на обгон и невольно услышал, как одна из них в меховой шляпе уверенно сказала своей не худой подруге:

– Раньше был человек как человек, а сейчас ухватилась за новую власть. Что она дала, эта сраная демократия?

Вторая женщина поспешно ответила тоном человека, не имевшего своего мнения, а первая снова с напором повторила про «сраную демократию». Я уже обошел их, как вдруг в голове возникла провокационная мысль. Я подождал собеседниц, окинул первую женщину холодноватым взглядом:

– Сраная демократия, говорите? – спросил я.

Женщина смело посмотрела на меня, с вызовом приподняла брови.

– А я вас зна-аю, – растягивая слова, с улыбкой подмигнул я.

– А что я такого сказала? – женщина суетливо забегала глазами по сторонам, ее собеседница немного отстранилась от нее.

Я пошел своей дорогой дальше, из-за спины донеслось тревожное восклицание:

– Молодой человек!..

Я не оглянулся, лишь усмехнулся на эти слова, потому что успел вступить в фазу зрелости. Но льстивое определение не заставило поморщиться, оно лишь вызвало лукавую усмешку. Сзади снова раздался неуверенный голос с тревожными нотами в нем:

– Молодой человек!..

Особенности национального менталитета

 Вот снова ты за свое. Как в той поговорке: покажи да покажи. Не иначе, женщина её придумала. Что показать? Трусы у меня китайские, гультиками называются. Года три назад – на червонец пачка. Теперь до двадцати рубликов одни. А-а, про менталитет наш бидловский? Ну, слушай.

Помнишь, вторую военную кампанию в Чечне? По телику тогда гнали сюжет за сюжетом. Документально. Короче, наши в Грозном прижали боевиков, вонючие соки выкручивать из них уже стали. Завыли те на любимую луну. Но, мир – не без проституток. Нашлись, подсказали, что есть один проходец. Прореха в кольце окружения, то есть. Басаев тот секрет, ясное дело, не задарма выудил у наших – в обосранных панталонах. У меня с тобой всё нормально, чего из себя Дуньку Кулакову строить. Мы и правим по-дурацки, и продаем друг друга. Врагам. А потом этих врагов ищем. В общем, решил Басаев с остатками обложенных флажками своих боевиков, – которые каждый, по словам главного ихнего вождя Дудаева, или генерал, или, по словам его же сподвижника, не иначе морпех, – ночью на прорыв пойти. На тот момент – учти, запланировано нашими доблестными командирами не было – на всякий пожарный саперы решили коридор этот заминировать. Заминировали. Басаеву рассказать про это никто не успел. И попер тот ночью в задний проход наших частей. Взрывы. Один, второй. Басаев решил, что больше не будет. Мины случайные. Погнал своих дальше. Поворотило рвать на куски боевиков со всей аммуницией. Тут и дивизионные минометы проснулись. Вперли в этот сброд залпами по полсотне мин в минуту. Кровавого тряпья с кусками мяса оказалось предостаточно. Тогда и Шамилю ногу оторвало.

После данной оказии генерал Шаманов радостно гаркнул в объектив телекамеры:

– Мы думали, что имеем дело с баранами. А это оказались вообще козлы.

Так, примерно, он гаркнул. Не подумавши. За спиной его другие не меньшие начальники в широких лампасье, а то и повыше в званиях, солидарно захихикали. Не поддержали боевого командира открыто, а покашляли смешком в кулак. На всякий случай. Даже на два. Во-первых, как такой выпад в сторону отморозков воспримет верхушка власти. Во-вторых, как к подобному отнесутся боевики, бандиты. Незаконные вооруженные формирования. Чеченцы, в общем. Не начнут ли мстить? Дороги-то – все – в Россию ведут.

Вот тебе весь менталитет. Ты можешь представить подобное в немецкой, французской, английской армиях? Чтобы не присоединиться к боевому – боевому! – товарищу, к справедливому высказыванию по отношению к оборзевшему сброду, а, выставив его, боевого соратника, вперед, на всеобщее обозрение с обсуждением, за его спиной солидарно похихикать! Вот и я… могу. Со своей колокольни все одинаковые. Еще потому, что мой менталитет у меня в голове – укладывается.

А ведь Шаман тогда, как говорится, в точку попал.

Маленькая шалунья 

От первого лица говорить обо всем труднее. Писать легче. Про Высоцкого народ что только не думал. И воевал он, и летчиком в пике срывался, и моряком – подводником по днам ходил. И Чуйский тракт исколесил, и альпинист был от бога. На самом деле, если не брать в расчет его бардовский талант и точно к месту пригвожденное слово, Владимир Семенович мог похвастать одной – но достойной – победой, и одним – последним – поражением. Это брак с Мариной Влади. И уход из жизни от чрезмерного пития. Но сочинял и пел он чаще от первого лица. К чему это? Да всё к тому. Я тоже стараюсь переподать свое от первого лица.

Заимел я подружку. Смазливая, грудяшки, талия в графиний ободок, круглая попочка – всё при месте. Характер – обходи стороной спорные вопросы – и тоже будет о, кей. Короче, не станешь ворошить улей, избежишь укусов пчелиных. Невысокая, длинноногая гимнастка с полными икрами, но узкими плечами, высокой шеей и приятным удлиненным лицом. Волосы – мечта Незнайкиного предмета обожания Мальвины. И был у нее один недостаток – любила щипаться, толкаться, шлепать ладошками по телу партнера. Бывало, покушаешь, попьешь чайку, без рубашки и майки привалишься к спинке дивана. Отдыхаешь. Расслабляешься. Она покосится, покосится. Затем ладошкой хлоп по подоспевшему животу. И смотрит внимательно, какая последует реакция. А какая должна последовать? Да никакой. Балдеть продолжаешь дальше. Через минуту хлопок посильнее. По телевизору черти разные скачут, кто-то кого-то на тот свет отправить собирается. Еще хлопок, теперь с оттяжечкой. Цыкнешь языком недовольно. Тут голову поворачивать лень, не то, что отмахнуться. А у подружки глаза уже разгорелись. Ухватится цепкими пальцами за жирок на бочине и тянет в сторону. Больно, блин. Да всё равно, какая возня на сытый желудок, на женское жданное присутствие. Таяние Килиманджары. От вершины до подножия. Тем более, попозже, когда уплотнится, – в кровать вместе. И пошло, поехало со всех сторон. Типа, забодаю, забодаю, забодаю… Расшевелит, куда деваться. Уплотнение начинает происходить в ускоренных темпах. Но всё равно, тяжеловато. Да и сама она не готова.

Или прогуляться решим. В коридоре туфли натягиваешь – вечная спешка. А здесь она со своим приколом, до щекотки добирается. Согнешься над шнурком в три погибели, лбом в стенку упрешься. Костенеешь, пока у подружки запал не кончится. И снова взгляд внимательный, оценивающий со стороны. Бурчишь под нос недовольно, мол, что за странности на нее накатывают. Или прихоти, как их назвать. Смеется.

Но стоит завестись – не по этому, по другому поводу, по серьезному – сразу в постель и – одеялом с головой. Только ее и видели. А сопящему человеку что докажешь? Попыхтишь, попыхтишь, на ту задницу и сядешь.

Странно не то, что подружка игривая. Интересно, почему при этом она всегда так пытливо присматривается? Что хочет узнать? Или разведать?..